СРУБ НЕ СГОРЕЛ, ОН ВСЁ ЕЩЁ ГОРИТ. Ч.2.

(Продолжение. Начало см. http://cpyb.ucoz.com/publ/srub_ne_sgorel_on_vsjo_eshhjo_gorit_ch1/1-1-0-1)

Присоединение Сибири ничем, кроме чуда объяснить невозможно, настолько легко и естественно это произошло, как бы в награду за единство народа с Богом: "Плодитесь и размножайтесь!" Началось мощное движение русских на Восток. Российское государство немеряно раскинулось на таежных просторах. Это был уже не исход, а освоение. Со временем воссоединились и с православной Малороссией. 

Но, к сожалению, всегда существовало как бы два народа. Один молился о спасении, спасался и спасал других, другой всеми силами порока тянул в бездну.

События Смутного времени начала ХVII в. и дальнейших событий были заложены еще в царствие Иоанна III, но более его сыном, Василием III. Если при правительстве первого были только симптомы, то Василий уже делом показал решительный поворот к увлечению иноземщиной.

Н.М. Карамзин [8] пишет: ”Искусства европейские с удивительной легкостью переселялись к нам: ибо Иоанн и Василий, по внушению истинно великого ума, деятельно старались присвоить оныя России, не имея ни предрассудков суеверия, ни боязливости, ни упрямства, и мы, послушные воле государей, рано выучились уважать сии плоды гражданского образования, собственность не Вере и не языков, а человечества”. Восторг, бывшего, хоть и короткое время, масоном, Карамзина понятен. Ведь во времена Карамзина с огромной надеждой и раболепски воспринимали "просвещение” в западном исполнении. Далее о Василии III Карамзин пишет [8]: ”…он шел путем, указанным ему мудростию отца, не устранился, двигался вперед шагами размеренными благоразумием, без порывов страсти, и приближаясь к цели, к величию России, не оставил преемникам ни обязанности, ни славы исправлять его ошибки, был не гением, но добрым правителем; любил Государство более собственного великого имени, и в сем отношении достоин истинной, вечной хвалы, которые не многия Венценосцы заслуживают. Иоанны III творят, Иоанны IV прославляют и нередко губят; Василии сохраняют, утверждают Державы, и даются тем народам, коих долговременное бытие и целость угодны Провидению.”

Зададимся вопросом, угодно ли было Господу, чтобы "…желая быть отцом, Государь решился на дело жестокое в смысле нравственности; немилосердно отвергнуть от своего ложа невинную, добродетельную супругу, которая двадцать лет жила единственно для его счастья, предать ее в жертву горести, стыду, отчаянию; нарушить святый устав любви и благодарности”[8]? Заточив насильно супругу Соломонию в монастырь, Василий женился …на Елене Глинской, "к изумлению наших Бояр, которые не думали, чтобы род чужеземных изменников удостоился такой чести” [8]. "Любя юную супругу, Василий желал ей нравиться не только ласковым обхождением с нею, но и видом молодости, которая от него удалялась, сбрил себе бороду и пекся о своей приятной наружности” [8]. Ему было около 50 лет. Кто же мог родиться от такого брака? Конечно же, "продолжатель” дела отца, будущий царь Иоанн IV. Василий III умер от зловонного чирья, оставив при трехлетнем наследнике правительницу Елену. "В четыре года Еленина правления именем юного Великого Князя умертвили двух единоутробных братьев его отца и дядю матери, брата внучатого ввергнули в темницу, обезчестили много знатных родов”[8].

Что же народ? "Самые простолюдины – одни по естественной жалости, другие по Номоканону – осуждали Василия” [8]. Третьи, как показано в материалах Стоглавого Собора 1551 г. [8], "толпятся в корчмах, играют зернью, разоряются. Мужчины и женщины моются в одних банях, куда самые иноки, самые инокини ходить не стыдятся, едят кровь и колбасы, вопреки уставу Соборов Вселенских; следуя латинскому обычаю, бреют бороду, подстригают усы, носят одежду иноземную, клянутся во лжи именем Божиим и сквернословят; наконец – что всего мерзостнее и за что Бог казнит Христиан войнами, гладом, язвою – впадают в грех содомский”[8]. В доступных нам источниках мы не нашли подтверждения тому, что у нас стали увлекаться всем польским, однако судя по тому, что позже, в смутные времена, к нам пришли поляки, следует предположить, что одежду носили польскую, прически, привычки и т.п. перенимали тоже польские.

В Библии конкретно и прямо сказано: "не порти края бороды твоей” (Лев. 19, 27) . Если православный царь игнорирует столь строгое указание, то, очевидно, это не может остаться без последствий. Внешний облик безбородого царя как бы проявил внутреннюю его греховность. Современники, в отличие от нас, не могли не улавливать этой связи. И, возможно, период жестокого правления его сына Иоанна Грозного и последующая многолетняя Смута воспринимались вполне логичными.

Всё-таки неужели так важно - брить или не брить бороду? Мудрствовать здесь, кажется, нет смысла, если относиться к Библии, как к богодухновенной Книге. Бреющий бороду как бы указывает, что Творец совершил ошибку, создав мужчину бородатым. Это своего рода вызов Богу. И наказание неотвратимо. Как и в чём оно выразится, знать не дано. Нам кажется странным утверждение, что потомки, а с ними и вся держава расплачиваются за «шалости» молодящегося царя. Мы говорим: "нынче весь мир бреется тройными лезвиями, и ничего не происходит”. Происходит, просто мы взаимосвязь уже не улавливаем. Мы ищем причины на поверхности, как всякие "здравомыслящие" люди. А если и заглядываем в глубь, то не в ту. Впрочем, и на поверхности порой очевидного не замечаем. Может быть, постоянное желание мужчин иметь по-женски гладенькие лица искажает их естество и неслучайно растут ряды содомитов? Может быть, и женщины, полюбившие удобные короткие стрижки, приобретают волевые мужские качества и в конце концов вытесняют сильную половину из сфер её же традиционной деятельности? Так не расплачиваемся ли и мы за отступления от столь, казалось бы, несущественных указаний из Библии? Многие события, в которых нам подаются знаки Всевышнего, как бы нарочито выпукло обозначены, рельефны. Возможно, для того, чтобы впоследствии, оказавшись в историческом тупике,  мы без особых затруднений смогли всё же восстановить причинно-следственные связи и, главное, выйти на спасительный путь. Тот же, кто думает, что, если нам не дано постичь Промысел Божий, то и попыток в этом направлении совершать не надо, глубоко ошибается. В знаках Божиих, посылаемых нам, Божественная Простота, которая и подскажет смысл происходящего.

Духовная порча отца и смертный грех матери передались будущему Иоанну IV. Но первый период его правления прошёл под благотворным влиянием любимой жены Анастасии, молитвенной, умной и милосердной. Государство крепло, проводились важные и необходимые реформы. Но со смертью Анастасии "он лишился не только жены, но и добродетели” [8]. Нравственный образ царя меняется. "На рабов своих, от Бога данных ему, жестокосерд вельми, на пролитие крови и на убиение дерзостен и неумолим” – таким видится он современникам. Кроме того, преклонение перед иноземщиной все более сильно проявляется в Иоанне Грозном, который "был расположен к иностранцам, производил себя от немецкой крови и оправдывал перед ними свои злодейства тем, что, по его выражению, царствовал не над людьми, а над зверьми" [9]. Костомаров предположил также, что именно Иоанну IV принадлежит изобретение способа увеличить казну за счет пьянства [10]. Все это привело к концу династию Рюриковичей.

Борис Годунов не сделал выводов из истории и, домогаясь царского трона, совершил немало преступлений. Но мы отметим одно обстоятельство [10]: "Никто из прежних московских царей не отличался такою благосклонностью к иностранцам, как Борис”. 

Началось Смутное время...

В истории каждого народа, по-видимому, имеются "свои” смутные времена. Но здесь хочется вернуться к событиям в родственной нам по духу Византии в первые века второго тысячелетия.

После смерти императора Василия II в 1025 г. Византия была самым сильным государством Европы [11]. Но внутренние раздоры между столичной и провинциальной знатью привели к смутам и Византия потерпела жестокое поражение в войне с новой волной мусульман (с турками-сельджуками). В 1071 г. был потерян контроль над всей Малой Азией. Императоры династии Комнинов (1081 – 1180 гг.) смогли консолидировать силы и возродили славу еще на целое столетие. Комнины вошли в  историю как императоры-"западники”. Несмотря на раскол между православной и католической церковью в 1054 г., они в борьбе с турками обратились за помощью к западноевропейским королевствам (впервые в истории империи). Константинополь стал местом сбора участников 1-го и 2-го Крестовых походов. Окруженные западными рыцарями, Комнины были очень похожи на западноевропейских королей. Столетнее правление Комнинов заканчивается смутой и Гражданской войной.

Новая династия Ангелов (1185-1204) лишь усугубляет кризис тем, что, покровительствуя итальянским купцам, наносит непоправимый удар по отечественному ремеслу и торговле. Катастрофа была закономерной: в 1204 г. латиняне взяли Константинополь, и на целых полвека на месте империи ромеев утвердилась Латинская империя крестоносцев. 

Могли ли наши правители XVI, начала ХVII веков сделать выводы из истории Византии? Конечно же, могли. Но они такие выводы не сделали. В результате католик в лице Лжедмитрия побывал на престоле. Венчали на царство непринявшую православие католичку польку Марину Мнишек. Тайно впустили поляков в Москву и согласились венчать на Русский престол польского королевича Владислава.

Отступления тогда были вопиющими, но Господь еще дал время, чтобы мы могли сделать выводы из свежих событий прошедшей Смуты. Однако вновь мы потеряли этот шанс. Михаил Романов, в особенности его сын Алексей только способствовали усилению влияния иноземщины.

Рассуждая мирскими понятиями, можно попытаться оправдать тогдашних наших правителей. Наверное, у них были благие намерения. Наверное, тогда казалось, что создать свою регулярную армию можно только с помощью иностранных наемников, что, давая льготы иноземным купцам в ущерб своим можно благоприятствовать торговле, что, приглашая иноземных лекарей, можно сохранить здоровье хотя бы своей семье и ближайшему окружению, что, посылая наиболее талантливых детей для обучения в Немецкую слободу, можно способствовать развитию образования, культуры и т.д. Но, как известно, "благими намерениями дорога в ад вымощена”. Ведь одновременно происходило заимствование нравов, обычаев, привычек, не всегда высо-конравственных, кстати. Пусть симптомы преклонения перед католико-протестантской иноземщиной были незначительными. Пусть это происходило, в основном,  в городах. Но угроза Православию была очевидной.

И тогда Господь попустил Раскол в Церкви.

Происшедшее далее в рамки разумного не укладывается. Это выше человеческого понимания. Патриархом Никоном и царем Алексеем Михайловичем Романовым была задумана и осуществлена реформа в Церкви. Предлог был известный – исправление книг, уточнение обрядов. Ничего предосудительного в этом, конечно, нет, книги всегда исправлялись, поскольку при переписке могли быть внесены ошибки. Все участники дальнейших событий, в том числе и будущие противники, были солидарны в необходимости проведения реформ. Но вот тайные рычаги, а особенно методы проведения заставляют задуматься, не была ли это диверсия. Конечно, вряд ли Никон и царь Алексей задумали диверсию, но, судя по всему, были очень искусно использованы их слабые стороны – тщеславие,  амбиции, крутой нрав Никона и неспособность к управлению, и недальновидность Алексея. Одному мнился вселенский патриарший престол, другому - покровительство над всем славянским миром. На Соборе 1666 –1667 гг. были преданы анафеме старые обряды. Реформа должна была унифицировать богослужебную практику Российской Церкви и греков. Реформированное таким образом Православие в народе получило название "никонианство”.

Отсутствие логики "реформаторов” поясняется следующими примерами:

1) Было предано анафеме двуперстное крестное знамение, которым, несомненно, крестились все русские святые, начиная со святой Ольги. Причем, в богословском понимании двуперстное знамение является более обоснованным, а к тому же и более древним. Вместо него введено троеперстное. Таким образом под анафему подпадали все русские святые. Ф. Мельников, известный старообрядческий писатель и историк ХIX-XX вв. [12], сравнивая двуперстие и троеперстие, пишет: ”В двоеперстии указательный палец изображает человеческое естество Христа, а рядом с ним стоящий — великосредний — изображает Божеское естество Сына Божия, причем, по катехизическому требованию, этот  перст  верхним  своим  составом  должен  быть наклонен, что означает верование: «Господь преклонь небеса и сниде на землю».  Остальные персты, большой и два последних, совокупляются между собою для изображения Святой Троицы. Как видим, двоеперстное сложение составляется из всех пяти перстов — для исповедания Святой Троицы и двух естеств во Христе, но при самом действии крестного знамения и благословения только два перста полагаются на главу, на живот, на правое плечо и на левое. Богословски и догматически двоеперстие является вполне православным исповеданием. А главное — оно ясно и определено выражает и, если можно так выразиться, демонстрирует или манифестирует центральную сущность христианства: распятие и смерть на кресте Богочеловека, а с ним и сораспятие всего человечества. "Мы проповедуем Христа Распятого”, — провозглашает апостол Павел (1-е Коринфянам, 1:23). То же говорит за себя и двоеперстие. Оно существенно и наглядно: евангельская и апостольская проповедь.

В триперстии же нет ни этого центрального христианского исповедания, ни этой апостольской проповеди. Собор 1667 г. догматизировал: "Знамение честнаго и животворящаго креста творити на себе треми первыми персты десныя руки: палец глаголемый большой и иже близ его глаголемый указательный и средний слагати вкупе во имя Отца и Сына и Св. Духа, два же — глаголемый мизинец имети наклонены и праздны”. О Сыне Божием как Богочеловеке, как Исусе Христе, пострадавшем на Кресте, не говорится ни единым словом: о нем нет никакого исповедания в триперстии. Это знамя без Богочеловека, без Христа Спасителя. Даже не было сказано, что во Святой Троице он исповедуется в двух естествах.

Как могли благочестивые люди того времени отречься от двоеперстия — действительного знамения Христова и принять триперстие, совсем не исповедующее Христа-Богочеловека? Притом таким знамением, обнаженным от Христа, изобразуется крест на человеке. Таким образом распиналась Святая Троица на кресте без Христа, без Его Человечества, без Человека. Это было, по крайней мере, в этом диком знамении, отвержением самой сущности христианства, его сердцевины, его центрального смысла и цели. Такое триперстие можно было принять или не понимая смысла и значения христианства или по насилию”.

2) Исправления книг проводились не с помощью древних рукописей, а с каких придется, тем более с новопечатных греческих, иногда даже отпечатанных в Венеции. Как оказалось, новые книги получились значительно хуже старых. Об этом говорили не только историки-староверы. Известны в связи с этим  исследования никониан, например, регента Спасского собора Андронникова монастыря Б.П. Кутузова. Его труд "Церковная реформа XVII века, ее истинные причины и цели” впервые вышел в виде двух книг в издательстве Древлеправославной Поморской Церкви в Риге в 1992 г. Кутузов утверждает, что фактически происходила порча текстов по правилу "чем хуже, тем лучше”. Указывая на массу ошибок и неточностей, Кутузов пишет: "Были допущены "ошибки” и посерьезнее, наличие которых уже со всей очевидёностью свидетельствует, что под видом правки осуществлялась идеологическая диверсия.”                

Приведем один из примеров.

Старый текст молитвы из чина Крещения: "молимся Тебе, Господи, ниже да снидет с крещающимся дух лукавый.” Новый текст: "ниже да снидет с крещающимся, молимся тебе, дух лукавый.” Данное нововведение существовало вплоть до 1915 г.

3) Возникал также и вопрос, так в чем же преуспели греки, если уже не существует Византии, а Константинопольский Вселенский Патриарх находится на территории турок?                          

4) Даже если все вышесказанное было бы неверно, все равно нет оправдания далеко не христианским методам проведения "реформ”.

Показательна в этом плане судьба Соловецкого монастыря, описанная известным старообрядческим писателем XVIII в. Симеоном Денисовым [13]. Перескажем вкратце эту трагическую и вместе с тем удивительную историю, пользуясь трудом Денисова.

Новопечатные книги были привезены в Соловецкий монастырь из Холмогор старцем Иосифом в 1657 г. Тогда же первый архимандрит Соловецкой обители Илия, сказал: "Отцы и братья! Да будет угоден вам мой совет. Книги, посланные от патриарха, примем, чтобы зазря гнев на себя не вызвать. Рассмотрев же их несогласие и противность Божьим законам, получим основательный повод для нашего противостояния”.

В монастыре не приняли никоновской реформы. Службы велись по старым книгам и обрядам. Слава о тщательном хранении уставов церковного благочестия в стенах Соловецкого монастыря полетела во все концы России. Многие иноки и миряне отовсюду стекались в обитель. Архимандрит Никанор, бывший духовник царский и с 1660 г. ушедший на покой в монастырь, был вызван царем в Москву. "Отцы же соловецкие, совет соборно сотворив, написали к царю молитвенное прошение, в нем же молили самодержца разрешить им жить по отеческим уставам в отеческом собрании.

 В подтверждение написанного приводили свидетельства как старопечатных и старописьменных московских и белорусских книг, так сербских и острожских, так и святых российских архиереев соборно, и особо утверждавших то (старые обряды) собственноручным писанием, так и греческих святых учителей, это засвидетельствовавших. Приводили в пример преподобных чудотворцев как соловецких, так и прочих российских, в своих обителях то же и подобное передавших и повелевших неизменно хранить. Приводили в пример повсеместный благочестивый обычай Российской Церкви, который был принят от греков при Владимире (Святом) и до настоящего времени непоколебимо соблюдался, что и объявляется святыми образами греческого письма. Об этих неизмененных уставах, неизмененных святых обычаях иноки умоляли, просили, увещевали самодержца, чтобы разрешил им неизменно сохранять. И объявляли иноки пред Богом, что новых преданий, установленных Никоном, никогда не посмеют принять, дабы не подпасть под отеческие проклятия: "Если и гнев царев сильно разожжется на нас, мы готовы не только нужды и скорби терпеть, но и кровопролитием и положением голов своих запечатлеть уставы святых отцов”.

С таким молитвенным прошением  поехали в Москву архимандрит Никанор,  соловецкий архимандрит Варфоломей, "дабы укротить гнев царский, воспылавший на обитель.” Архимандрит Никанор много увещевал царя, но тот был неукротим, "только гнев царев более распалился.” Был созван собор 1666-1667 гг.

Много раз после этого "увещевали иноков, мольбою, ласкою и угрозами убеждали принять новые книги”. "Но те твердо, как адаманты, стояли в древнецерковном благочестии, против увещеваний обретались, как башня против ветра. Так восхотели делом исполнить то, что изъявили словом в прошении самодержцу: "Лучше возжелав вкусить смерть ради благочестия, чем что-нибудь из новшеств.”

И тогда на Соловки были посланы войска. Это произошло в 1670 г. Началась почти семилетняя осада монастыря. Тех, кто хочет узнать подробности, советуем почитать Денисова, а мы продолжим. Как всегда бывает в таких случаях, появляется иуда. Им стал некий монах Феоктист, показавший осаждавшим тайный лаз. 22 января 1676 года осаждавшие ворвались в обитель. Воевода Мещеринов посылает гонца в Москву, радостно сообщая о взятии обители.

Тяжело читать строки о казни и издевательствах над иноками и оборонявшими обитель. Приведем только одну цитату: "…воевода допросил Хрисанфа, искусного резчика по дереву, и Феодора, мудрого живописца, с учеником Андреем — мужей сколь знаменитых в обители, столь и теплейше ревностных о благочестии. Увидев, что они тверды и непоколебимы в отеческих законах, повелел казнить лютейшею смертью: им отсечь руки и ноги, потом отрезать и сами головы. Блаженные, принявшие это с блаженным рвением и с благодатною сладостью, быв лишены голов, такою горчайшею смертью отошли ко всесладостному блаженству. А воевода повелел из-под караула привести прочих иноков и бельцов числом до шестидесяти. И, разнообразно допросив, нашел их твердыми и неизменными в древнецерковном благочестии. Тогда, страшною яростью вскипев, уготовил им различные смерти и казни, велел повесить кого за шею, кого за ноги, кого же (большинство), разрезавши межреберье острым железом и продевши на крюк, повесить, каждого на своем крюке. Блаженные же страдальцы с радостью шеи в веревки просовывали, с радостью ноги к небесным путям уготовляли, с радостью ребра на разрезание давали и призывали спекулаторов1 шире разрезать их. Терпя бесчеловечные пытки таким неслыханным мужеством, таким несказанным усердием, взлетели на бессмертное упокоение к небесам. Иных же повелел безсердечный мучитель, обмотав за ноги веревкою, привязать к конским хвостам и немилостиво по острову таскать, пока дух не испустят. Они же, так люто, так мучительно таскаемы, не являли никакого малодушия, никакой младенческой слабости, но, творя Исусову молитву, имели во устах Христа Сына Божьего. Так честные свои и святые души от страдальческого подвига отпустили на вечный покой. Воевода же, допросив прочих жителей киновии2 — иноков и бельцов, слуг и трудников — нашел всех крепкодушными и единомысленными, стоящими в древнецерковном благочестии, готовыми умереть за отеческие законы. Предав многим истязаниям и ранам, различным мучениям и страданиям, лишил их нынешней жизни горчайшими и болезненными смертями”.

Был замучен и бывший духовник царя архимандрит Никанор.

Было замучено около 400 иноков и бельцов. Чудом осталось в живых несколько человек.

В это время в Москве за неделю до казни, что совпадает по времени с днем взятия монастыря, неожиданно занемог царь Алексей. Поняв, по-видимому, причину болезни, он отправляет гонца на Соловки, чтобы снять осаду, но, как вы сами понимаете, было уже поздно, а 29 января царя не стало. Далее Денисов пишет: "И когда воевода учинил такое кровопролитие, разорив собрание чудотворцев, когда совершил эту кровавую жертву, тогда в восьмой час того дня государь оставляет венец своего царствия, оставляет власть над миром и смертью умирает от этой жизни”. Ему было 47 лет отроду и он никогда не жаловался на здоровье.

Оба гонца встретились в Вологде.

Ужасным был конец предателя Феоктиста, который "по взятии монастыря посылается в приказ в Вологду и, попущением Божьим, повредившись умом, впадает в нечистые страсти, в блудные скверны. Потом впал в неизлечимый недуг, трупную болезнь-проказу. Ибо все тело окаянного от головы до ног покрылось лютым гноем. Таким тяжким мучением, такими нестерпимо болящими струпьями многое время страшно мучим, страшно отдал злейшую свою душу.”

Тела убиенных не были преданы земле, по-видимому, зимой это было трудно сделать, а, может, Господу нужно было, чтобы все узнали о злодеянии. Во всяком случае, прибывшие на остров в июне увидели удивительную картину: "…бывший на губе морской лед, на нем же лежали отеческие тела, не растаял и не растлился от такой теплоты солнца, от такой сильной жары, но оказался недвижим, как камень крепкий, как адамант нерушимый. Твёрд стоял и непоколебим, этим сверхъестественным знамением, самим делом чуда громче трубы проповедуя всем благочестное страдание отцов и святость лежащих тел, чудом и ужасом потрясая сердца смотревших. Это дивное зрелище вселяло трепет и страх в приезжающих на богомолье в киновию и видящих чудо. В такие весенние дни, в такой жарчайший солнцепек не только лед, подостланный под телами святых, оказался твердым, но и сами тела блаженных страдальцев, которые лежали на морской губе, которые по-разному висели на виселицах, которые были разбросаны по земле острова, не явили ни гниения, ни смрадной вони, обычно исходящей от мертвых тел, но, полные сверхъестественной благодати, лежали тела, как живые спящие, как цвет на полях, как крин3 в долинах, так цвели и благоукрашались. Поэтому и властители, обладавшие киновиею после избиения отцов и предводительствовавшие воинством, побежденные знаменьями этих сверхъестественных чудес, удивлялись как крепкому и нерастаявшему, твердому льду, так и необычной целости и нетлению страдальческих тел. И, переменившись на милость к невинно осужденным страстотерпцам, написали к самодержцу, прося позволения снять, собрать и покрыть землею отеческие тела, лежащие столько времени (непогребенными). Сами бывшие там рассказывают, что убиенные блаженные явились во сне неким из начальствующих, говоря: "Если хотите увидеть таянье льда, то наши тела, убрав, предайте погребению, пока же они будут лежать на поверхности, лед не растает”. Когда же от самодержца пришел указ, повелевающий похоронить тела убиенных преподобных, тогда с усердием отовсюду их убрали.”

 Денисов почти современник описываемых событий (родился в 1682 г., т.е. в год сожжения протопопа Аввакума с соратниками в Пустозёрске). Несомненно, свежи были в народе воспоминания о тех трагических и удивительных событиях, всё тогда еще переживалось непосредственно и это отразилось на стиле автора. Ему веришь с первых же строчек.

Насколько же нужно было не иметь в сердце веры, чтобы не внять тем знакам, которые были посланы Романовым. Не вняли. Стали сжигать сопротивляющихся нововведениям. Казалось, что нашли способ их безследного уничтожения. По Ф. Мельникову [12], "в Самой Москве пылали срубы и костры”. Далее: "По настоянию Московского патриарха Иоакима царевна Софья издала в 1685 г. против людей древнего благочестия 12 грозных статей, справедливо получивших в истории название "драконовских”.  В них последователи древнерусской Церкви, то есть старообрядцы, обзываются "раскольниками”, "ворами”, противниками церкви и караются самыми страшными казнями. Кто распространяет старую веру, тех приказано "пытать и сжечь в срубе, а пепел развеять”.

И святой пепел разлетался, покрывая толстым слоем православные земли. Не потому ли мы ни своим, ни чужим умом не можем себя понять, что каждый день попираем ногами святыню? Бродит наша кровь, тоскует ум. И ничего у нас не получается. Начинаем строить и недостраиваем, а что построили, стараемся потом развалить, пьём от непонятной тоски, сквернословим, делаем аборты, бросаем детей. И не поймем, не осознаем, что мы "обречены" или стать русскими, что значит истинно православными, или уйти в небытие[4].

Что это Господь распорядился так и покрыл землю нашу святынею. И что это навсегда - в отличие от вулканического пепла святой пепел не истрачивается...

По мере изучения премудростей призраковой теории "марксизма-ленинизма” хроническая наша болезнь безпамятство перешла в критическую фазу. Революции 1905, 1917 гг., Гражданская война, голод и третий исход русских. Голод начала 30-х годов произошел уже в мирное время в период коллективизации. Число человеческих жертв было огромно. Особенно велики они были на Украине и в европейской части России. Репрессии.

Продолжение см. http://cpyb.ucoz.com/publ/srub_ne_sgorel_on_vsjo_eshhjo_gori_ch_3/1-1-0-3 

ЛИТЕРАТУРА

8. Карамзин Н.М. История государства Российского. В 4-х книгах. М.: Книга 1989.

9. Костомаров Н.И. Очерк домашней жизни и нравов великорусского народа в XVI – XVII. М.: Республика, 1992, 303 с.

10. Костомаров Н.И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. М.: Книга, 1990.

11. Энциклопедия для детей: Т.1. Всемирная история – сост. С.Т. Исмаилова. – М.: Аванта+, 1996. –704 с.

12. Мельников Ф.Е. Краткая история древлеправославной (старообрядческой) церкви Барнаул, Изд- во БГПУ, 1999, 557 с.

13. Денисов С. История об отцах и страдальцах Соловецких – М.:2000